В ушах кричит очередной певец, перекрывая своим ужасным голосом не менее ужасную музыку, а он улыбается уголками губ и тихо цокает каблуками по мостовой, направляясь в сторону больницы, иногда юноша останавливался, но лишь для того, что поправить выбившуюся прядь рыжих волос, а после как, ни в чем не бывало Ками продолжает свой путь, изредка прикасаясь руками к боку, на котором красовался шрам с жизнью целых девятнадцать лет, отчего-то его сегодня жгло огнем, лично сам юноша списывал это на погоду, но ни как не на свою связь с братом, ведь в этом городе Анабелю делать было нечего - "устааал... - мысленно протянул мальчишка, прислоняясь спиной к стене какого-то дома и переводя взгляд с неба на дорогу, по которой туда-сюда мчались машины, конечно, можно было махнуть на поход ко врачу рукой, развернуться на каблуках и пойти домой, только вот... - только вот испытывать каждый раз боль от собственных стонов мне не хочется. - недовольно продолжил мысль Кант, закуривая, а после выпуская струю дыма куда-то в сторону, ему нравились эти сигареты, благодаря их запаху он мог довольно быстро расслабиться, забыв обо всем, возможно в их состав входило какой-то дурманящий компонент, а может быть юноша сам заставил себя поверить в это, но как бы то ни было, никотин и правда придал Камилю немного спокойствия, а потому, выкинув окурок, молодой человек поправил пиджак и, подпевая бездарному певцу, ускорил шаг, что бы как можно быстрее добраться до кабинета врача, что так далеко находился от его дома - Возьми меня за руку, и мы уйдем с тобой вместе... - фыркнул, скривив губы - что за глупая песня, - провел рукой по волосам - если он так хочет, что бы мы они ушли вместе, то ему следует обзавестись хорошей пеньковой веревкой и связать его, - толкнул дверь больницы, заходя во внутрь - а иначе ни как" - еще раз обозвав певце придурком и полным кретином, Ками полностью скрылся в здании. Тонкие пальцы нажали на кнопку "stop", а молодой человек нехотя вытащил наушники, после громкой музыки кружилась голова и болели уши, а он буквально чувствовал, что вот-вот из них пойдет кровь.
-Черт. - выругавшись, Ками закрыл кровоточащие ухо рукой и отошел к дальней стене, у которой сидел какой-то парень, он не особо смотрел по сторонам, ведь куда больше его интересовало собственно здоровье, чем сидящие в коридоре люди - Где же она?- тихо ругаясь, принялся копошится в кармане в поисках ватки, но найдя ее, умудрился вывалить на пол аппарат, благодаря которому разноименные звуки становились одним целым - Ррр, что за день сегодня такой? - скручивая ватку в турунду, и попутно наклоняясь за аппаратом - Ногу убери. – грубо кинул юноше, нога которого чуть было не наступила на "искусственное ухо".

"Как ухо болит, - недовольно подумал Камиль, кривя губы и продолжая шарить по полу в поисках аппарата, стараясь как можно меньше задевать незнакомца, в конце концов ему это надоело, и он выпрямился, попутно запуская руку в огненные волосы и все же переводя взгляд с пола на субъект, который стал его невольным собеседником, всего за один миг незнакомец превратился в призрака из прошлого, от которого Ками так долго, и как сейчас оказалось, совершенно безрезультатно бежал - Анабель... – всего на один крошечный миг на его лице появилось беспокойство, которое после было смешанно с равнодушием вперемешку с презрением и легкой доликой ненависти - Не для того я проделал столь долгий путь, что бы опять наткнуться на этого святошу, - фыркнул, складывая губы в усмешку - и чего он так далеко делает от своей дорогой мамочки?" - вновь закурив, совершенно игнорируя правила больницы, выпустил дым в лицо брата.
-Конечно я, или у тебя уже глюки начались от медицинского спирта? - вновь затягиваясь - а говорил когда-то "не пью, не пью". - не весело засмеялся, после резко останавливая смех и борзо произнося, устремляя взгляд карих глаз в ровно такие же очи - Что ты здесь забыл? я думал ты не отлипнешь от материнской юбки еще минимум лет десять, - теперь уже выпуская дым в сторону - или эта старая курица все же окочурилась? - принимая аппарат и запихивая обратно в карман - Камиль не любил его носить из-за лишних вопросов клиентов, дв и со временем он научился более или менее фильтровать звуки - "он совсем не изменился, такой же прилизанный чистенький и правильный, неудивительно, что он выбрал медицину, подобные ему всегда хотят всем нравиться и делать добро всему миру, - с неким сожалением и горечью подумал младший из братьев - что за дурак. - взгляд упал на чемодан - Выселили?" - Отвали со своими телячьими нежностями, - отпихнул близнеца от себя, после демонстративно одернув пиджак - хочешь прикасаться ко мне - плати, таковы правила.

Отредактировано Камиль Кант (2010-02-07 15:44:29)

-Пфф, - фыркнул даже не думая тушить сигарету - а я то уже было обрадовался, и когда только мир избавиться от этой надоедливой наседки? - усмехнувшись, сел в кресло, закинув ногу на ногу - Как там отец? - глядя в потолок совершенно пустым и ничего не выражающим взглядом - похоронил меня или еще нет? - усмехнулся уголками губ, вновь прикасаясь сигаретой к губам - Наверно, старик был счастлив, когда я свалил из дома, точно так же, как и эта чертова баба, - потянулся, с легкой улыбкой отмечая, что его кости по-прежнему хрустят - а ты, Бель, тоже был счастлив? - один из близнец слегка наклонил голову, скрывая лицо за длинными и рыжими волосами - Ах, нет, - прикрыл рот ладонью - ты же у нас ведь из себя правильный, наверно, страдал в темном углу, что твоя непутевый брат опорочил тебя и всю семью, уж извиняй какой уродился. - поменяв ноги и отправив в полет очередной клуб сизого дыма - Ты Алекса не видел? - неожиданно отчего Камилю вздумалось узнать про своего прошлого дружка, по вине которого он и увяз во всем этом дерме - Я слышал тогда ему удалось бежать от полиции, и некоторое время он провел в небольшой деревне, - водя шпилькой по полу и оставляя на ней длинную и неровную царапину - он вернулся в город? спрашивал обо мне? - невольно голос рыжего дрогнул, а в карих глазах засветилась надежда, но уже через миг, все это исчезло, а Камиль сухо произнес - Надеюсь, ты послал его, или - нехорошо прищурился, явно желая произнести очередную гадость - или ты сначала развлекся с ним, а братишка? - наконец-то потушив сигарету о ладонь, а после выкинув окурок под кресло - Впрочем, мне совершенно все равно. - махнул рукой, мол можешь ничего не говорить меня это абсолютно не заботит. С виду они были похожие, только одежда разные: одинаковые рыжие и непослушные волосы, огромные карие глаза и маленькие носы, ровные слегка розоватые губы и идеально очерченный подбородок, чересчур бледная кожа и хрупкий стан, только вот содержание у этих двух сосудов было совершенно разное: один неимоверно груб и невежественен, второй слишком праведен и честен, но именно этим они дополняли друг друга, становясь единым целым. - Работаешь? хм, странно, что я не встречал тебя в городе раньше, хотя, ты ведь у нас мальчик правильный и по ночам спишь в кроватке, а не шаришься по клубам. - усмешка полная яда - А что? - наигранно вскинув брови и изобразив удивление - ты ведь тоже человек, и похоть твоя часть. - поднялся на ноги. - я бы с тобой поболтал еще немного, но у меня назначено ко врачу. - повернулся к мальчишке спиной, бросив на последок - Бай-бай, детка. - в одном из кабинетов протяжно и звонко запищал аппарат. - А-аах. - зажимая руками голову, юноша стал падать на пол, из его ушей шла кровь.

"Больно... больно... - раздается  в голове, а мальчишку останавливают знакомые руки, не давая соприкоснуться с полом и заполучить совсем не желанный и конечно же неприятный поцелуй, а после эти самые руки куда-то его тащат, заставляют переставлять ноги, уходя из коридора и скрываясь в одном из кабинетов больницы, кладут на кушетку и просят успокоиться, но ему больно, очень больно, хотя теперь боль притуплена, а все благодаря аппарату, что все же занял предназначенное ему место в теле мальчишки, что принял позу эмбриона, прижав голову к груди, а ноги приведя к животу, если бы только от таких действий ему стало легче, если бы только они могли помочь, как жаль, что все это было лишь самовнушением и иллюзией - черт подери, как же мне больно. - а по щекам бежали слезы, оставляя после себя яркую  и блестящую тропинку, не только на лице юноши, но так же и на кушетке, а в голове непутевого близнеца, всплывали картины из далекого детства, с тех пор он лишь стал немного выше, а в остальном был все тем же: вот Анабель обеспокоенно зовет его, твердит, что мать просила принять лекарство, затем выбегает на улицу и догоняет его в тот самый миг, когда он собирался с соседскими мальчишками воровать яблоки - как же я ненавидел его в те минуты, когда он выставлял меня маменькиным сынком, как же  я хотел ударить его по лицу, что так было похоже на мое, но именно это и сдерживало меня - я не мог ударить сам себя. - а воспоминании быстро сменяют друг друга и вот им уже по шестнадцать, очередная ссора, снова крики и скандал, старший пытается докричаться до него, вбить в голову хоть какое-то понимание происходящего, что так делать нельзя, но он лишь отмахивается от него и увеличивает громкость на плеере - Мне всегда казалось таким глупым, что он пытается мне что-то запретить, так наивно и неправильно... бедный Анабель" - а кровь уже идет из носа, и сам Камиль бьется в судорогах, по прежнему пытаясь зажать уши  и скрыться от изобилия звуков, что заставляют его страдать.
-Больно, Анабель, мне больно, - совсем по детски залепетал Ками, мечась по кушетке и больше ни как не успокаиваясь, ведь боль достигла свой самой высшей точки, после которой наступает истинный ад - сделай что-нибудь, я больше не могу терпеть, мне больно. - шептал близнец, ведь с каждой секундой звуков становилось все больше и больше, они буквально разрывали его головы на части. - Заставь их всех замолчать! - выгибая спину и закрывая ладонями лицо, закричал младший из Кантов. - помоги мне, Бель... помоги... мне так больно... - алые ручьи уже начинали наполнять его рот, мешая дышать и вынуждая переворачиваться на живот, что бы выплюнуть кровавые сгустки.

Это страшно, до безумия страшно, когда все звуки сливаются воедино, это страшно, когда ты не можешь различить, где заканчивается крик и начинается стон, это страшно, когда голос матери и лай собаки для тебя одно и тоже - омерзительный, ужасный звук, от которого не скрыться, не спрятаться, ведь он настигнет всегда и везде, ведь звук невозможно убить или отпугнуть, он не живой - не испугается боли, он не тьма - не исчезнет от света, от не холод - его не прогнать теплом, он просто существует во всем, будь-то орущая толпа и лист дерева, парящий вниз на землю – даже малейший шорок для него был громом, и что бы Камиль не делал звуки не оставляли его ни на миг, да иногда они становились тише, но лишь для того, что бы потом ударить с еще большей силой и выбить его из колеи на довольно долгий срок. А в детстве это было еще ужаснее, но там были и мать, и отец, которые всегда помогали ему, заставляли шум стихнуть, но они так же и порождали его во время очередной ссоры, а потому Камиль отстранялся от них, не потому, что не любил или ненавидел, а только из-за того, что их голоса были слишком резкие, слишком грубые, разрывающие слух и ранящие в самое сердце, если бы они были немы, то их жизнь была бы куда лучше, куда спокойнее. К Анабелю он был терпимое, ведь его голос был тихим и ровным, без громких ноток недовольства и прочих отрицательных эмоций, его брат всегда говорил едва слышно, и это нравилось Ками, но увы, это было единственное за что он был благодарен свои близнецу, который, закрыв дверь, прижал его к себе, старательно пытаясь изолировать от звуков.
-Быстрее, пожалуйста быстрее, - шептал Камиль, прижимаясь к брату и обнимая его за шею, а после и вовсе тыкаясь лицом ему в грудь, моментально исчезла дерзость и грубость, бесследно испарилось хамство и равнодушие, а они снова стали похожи на братьев, быть может так будет только до окончание приступа, а может продлиться на несколько дней, и кто знает, может, вообще никогда не кончится, ведь судьба любит подстраивать сюрпризы - больно  мне так больно Бель, - шептал Ками, сильнее прижимаясь к юноше, ведь на самом деле он очень по небу соскучился, пускай и не хотел показывать этого - если бы ты только знал. - шмыгая носом и прикрывая глаза, шелестел Камиль, не в силах увеличивать громкость голоса да и не нужно это было, ведь они и так прекрасно понимали друг друга, гораздо лучше, чем все остальные в этом мире. - Я так устал, я больше не хочу ничего слышать, - за окном гаркнула птица, и Ками вновь забился в судорогах, сильнее сжимая пальцы на плечах брата и пачкая его одежду в своей крови - Бель... птица... птица за окном... прогони ее!

И вот она блаженная тишина, разбиваемая лишь тихим голосом брата и биением двух сердец, что как всегда бьются в унисон, ведь они одно целое, по-настоящему целое, они самые близкие люди друг другу во всем этом чертовом мире, ближе, чем обычные братья, ближе, чем обычные близнецы, ведь на протяжение долгих семи месяцев, что они находились в утробе матери, они являлись одним человеком, одним существом, которое улыбалось, смеялось и радовалось совершенно одинаково, но из разделили, и теперь смех и слезы у каждого были свои, лишь два одинаковых лица, два одинаковых шрама и два сердца, что вечно бьются в унисон, независимо от того, как далеко друг от друга находятся эти близнецы. Постепенно успокаиваясь, Камиль начал погружаться в сон, медленно опустились веки, дрогнули губы, складываясь в улыбку, а руки крепче обняли брата, словно он мог исчезнуть, исправить в этой комнате, что насквозь пропахла лекарствами и прочими медикаментами, названия которых Камиль никогда не знал, да и не стремился узнать. Дыхание вскоре выровнялось, стало тихим, почти бесшумным, тело обмякло, и боль наконец-то ушла, теперь о недавнем приступе напоминали лишь кровавые разводы на фарфоровой коже, наверно, со стороны это выглядело ужасно и может даже омерзительно, но Ками сейчас было совершенно все равно, ведь впервые за долгий год он чувствовал себя в безопасности, о которой так долго мечтал, и не только во время приступов, но и тогда, когда на город наступала ночь, и все погружалось в темноту.
-Я ненавижу тебя, терпеть не могу, - шептал мальчишка, трясь носом о грудь Анабеля - как ты посмел оставить меня одного? - с упреком и горечью вопрошал юноша, словно забыв о том, что это он сам и сбежал - почему не пошел следом? ты же знал, что я могу умереть, и все равно оставил совсем одного, - Камиль всегда был эгоистичным и испорченным ребенком - я никогда тебя не прощу, никогда, - поднял голову - слышишь, Бель, я никогда тебя не прощу, - прикусив губу - а потому, оставайся со мной, - улыбнулся... улыбнулся так, как он не улыбался с самого детства - я не хочу больше быть один, - закрыл глаза, вновь кладя голову на грудь брата - мне было так больно, но теперь, мой ангел со мной. - погружаясь в сон и шепча одними губами "все будет хорошо"... Анабель всегда был с ним, даже когда Камиль злился и кричал на него, старший близнец всегда был рядом, охранял и оберегал своего непутевого брата, и незаметно для себя Ками привык к этому, и потому, когда он оказался совершенно один в чужом городе, он понял, как сильно любил Анабеля и нуждался  в нем.